11.05.2017 19:00

Лидирующие в Формуле 1 команды Ferrari и Mercedes разделяют всего десятые доли секунды, но позади них отрыв от остальных огромен, если не считать Red Bull, которая пребывает в «нейтральной полосе». Средний отрыв между поулом и лучшим гонщиком не из трех топ-команд в этом году составил 1,6 секунды. В Австралии и Китае он был 1,8 секунды, в Бахрейне – 1 секунду, а в России снова вырос до 1,9 секунды.
Неудивительно, что пилоты вроде Карлоса Сайнса раздосадованы: они понимают, что даже выложившись на сто процентов, они могут рассчитывать лишь на седьмое место, если гонщики Ferrari, Mercedes и Red Bull не сойдут с дистанции. «Они просто в другой категории, – сказал весной Карлос. – Я даже не слежу за ними. Это глупо. Это какая-то шутка. Мы с ними больше не соревнуемся. Для меня это больно, но уверен, что будь я на их месте, я бы так не возмущался».
Как уплотнить команды?
Старт Гран При Бахрейна 2017 года
Существует теория, что со временем результаты команд становятся ближе сами собой. Но нельзя забывать, что у Mercedes, Ferrari и Red Bull намного больше денег, чем у их соперников, поэтому они могут еще больше увеличить разрыв. Если так и произойдет, Ф1 рискует оказаться разделенной на два «дивизиона», причем на победу сможет претендовать только богатое меньшинство. Что совсем не вяжется с идеей нового спортивного директора Ф1 Росса Брауна, который считает, что команды типа Force India должны иметь шанс на победу в дни, когда они все сделают как надо.
Но как добиться этого сближения без придумывания странных правил, которые наверняка не понравятся болельщикам и повысят риск увеличения разрыва? Как считает технический директор Williams Падди Лоу, дело в стабильности регламента: «Если вы меняете правила, это "растягивает" стартовое поле. Чем стабильнее и старше регламент, тем плотнее команды».
Конечно, повышать конкуренцию в спорте задача не из легких, но почему бы не пойти по простому пути и не начать с того, чтобы Формула 1 поменяла психологию и забыла о своей секретности?
Публичная инспекция
Машина пилота NASCAR Дэнни Хэмлина на технической инспекции
Росс Браун в своих интервью говорил о том, что Ф1 следует сменить направление, и приводил в пример опыт NASCAR. В этом чемпионате команды имеют доступ к наработкам своих конкурентов, а значит им тяжело сохранить в тайне техническое преимущество.
«На днях мне кто-то рассказал, как это делается в NASCAR, – отметил Браун. – В какой-то момент во время сезона ты можешь пойти и посмотреть на любую машину, разобрать ее до винтика и узнать, что там внутри.
Это их способ поддерживать всех на одном уровне. И никто не протестует, ни у кого нет никаких претензий. Об этой философии стоит задуматься».
Как это работает?
Болельщики на технической инспекции
На самом деле происходящее в NASCAR куда интереснее, чем говорит Браун.
Каждую неделю машины должны проходить техинспекцию перед квалификацией и гонкой, а потом еще и после гонки. Весь процесс происходит в открытую: любой соперник может прийти и посмотреть, что происходит на пункте осмотра. Кроме того, многие трассы начали подключать к этому и болельщиков, размещая пункты осмотра в фан-зонах. Теперь и они могут прийти и посмотреть, что находится под капотом машин.
В дополнение к этому каждую неделю NASCAR забирает несколько машин после гонки (среди них всегда есть машина победителя) и отправляет их в инженерно-технологический центр в Конкорде для более тщательного исследования. При этом присутствуют все команды: если в процессе разборки машины обнаружится какой-то секрет, секретом он перестанет быть сразу же.
«У нас политика открытых дверей. Любая команда может придти и посмотреть. Машины припаркованы одна рядом с другой – как в каком-нибудь гараже, никто ничего не скрывает. Когда с машины снимают детали, мы их раскладываем у всех на виду» – говорит вице-президент NASCAR по технической инспекции и организации судейства Чад Литтл.
Что придется переосмыслить Ф1
Ferrari SF70H Кими Райкконена за защитными экранами в боксах
Что, если бы в Формуле 1 тоже так было? Представьте: Honda могла бы узнать, что нужно для хорошего двигателя, просто взглянув на мотор Mercedes или Ferrari. А в Williams или Force India поняли идею подвески Red Bull, просто изучив ее во время публичной инспекции.
Руководитель команды Haas Гюнтер Штайнер прекрасно знает, что это такое: в прошлом он работал в NASCAR. По его мнению, концепция открытых досмотров приведет к прогрессу маленьких команд и сократит их отрыв от лидеров. Кроме того, это принесет пользу болельщикам, которые смогут заглянуть «под кожу» машин Ф1, тогда как современная практика состоит в том, чтобы скрывать все в гаражах и за защитными экранами.
«Это хорошая идея, и она может сработать, – сказал Штайнер Motorsport.com. Мы хотя бы покажем технологии болельщикам – то, что мы и должны делать. У нас есть, что рассказать им, но мы держим это в секрете. Но если будет единое для всех обязательство показывать такие вещи, мы только за».
McLaren MCL32 Фернандо Алонсо
Существует мнение, что успех Ф1 как раз и стал возможен благодаря секретным технологиям, но Штайнер уверен, что публичные инспекции не остановят развитие машин, они лишь уравняют шансы команд.
«Не знаю, насколько это затормозит развитие, – сказал Штайнер, – но это должно уравнять всех, ведь если ты что-то видишь, ты можешь сделать так же. Тебе все равно надо много работать, но теперь это увидят и болельщики.
Это часть Ф1. Если ты хочешь чего подешевле, отправляйся в дешевые чемпионаты. Ф1 не про это. Она должна оставаться на вершине технологий, потому что в этом ее суть, но нам нужно сделать ее доступнее для болельщиков.
Это правило может обернуться как преимуществом, так и недостатком. Что-то вы выиграете, что-то потеряете, но в целом пелотон уплотнится. Если вы лидируете, вы вряд ли на такое согласитесь. Но если вас обяжут это делать, вам придется».
В этом Штайнер прав: ввести такое правило будет сложно, поскольку большие команды определенно будут сопротивляться попыткам поколебать их позиции. Но во времена, когда Liberty Media говорит о грядущем пересмотре коммерческой структуры, нет ничего невозможного, что могло бы помешать подобным изменениям.